15.08.2013 в 00:04
Пишет Блэ-э-эк...:"Стоп-кадр", HoneyMonsterNoNo & Блэ-э-эк...
Заявка № 3
Название: Стоп-кадр
Виддер: HoneyMonsterNoNo
Автор: Блэ-э-эк...
Бета: -
Рейтинг: PG
Пейринг: Джексон/Стайлз
Жанр: romance
Размер: 3к с небольшим плюсом
Описание: Джексон проводит свое последнее лето в Бикон Хиллс вместе со Стайлзом.
Перед отъездом Джексона в Лондон они ссорятся. И только в Лондоне Джексон понимает, кто ему действительно нужен.
Предупреждения: Инверсия, неоднородность, автор текста валенок, виддер молодец.
Благодарности: HoneyMonsterNoNo - за историю, которая подъела мой мозг, хоть и не сумела без потерь из него вырваться.
читать дальше
Бикон-Хиллз поражал Джексона тишиной. В первые дни после приезда, в конце апреля, он с трудом заставлял себя заснуть без привычного звукового фона за окном. Впрочем, как многие люди, не обремененные необходимостью рано вставать, Джексон довольно скоро перестроился на ночной режим. Ему нравилось заседать ночами на подоконнике, обложившись ноутом и планшетом, обставив рабочее место кофейными чашками и палочками тайских благовоний. Запахи нарушали слишком торжественную атмосферу дома Мартинов и послушно растворялись вместе с ночным туманом.
Мистер Уиттмор с супругой, посадив сына на самолет, отбыли в Лондон – выбирать квартиру и офис, налаживать контакты и обживаться. Джексона в конце августа ожидала Лондонская Школа Искусств, но последнее лето каникул он решил провести на родине: бог весть, когда ему доведется вернуться – и доведется ли. Переезд в Старый свет был выгодным решением для бизнеса Уиттморов, интересным опытом для самого Джексона, но перед таким серьезным шагом хотелось остановиться и оглянуться. Местом остановки после семейного совета и нескольких телефонных переговоров было выбрано семейное гнездо Мартинов, старинных друзей мистера Уиттмора и надежных бизнес-партнеров его конторы.
Дочь мистера и миссис Мартин, Лидия, всегда стремилась контролировать свои эмоции, но приезд Джексона ее очевидно обрадовал. Джексон, знакомый с Лидией с десяти лет и имеющий достаточное представление о ее поведении, какое-то время размышлял, искренняя ли радость светится в ее улыбке – или качественно, умело замаскированная фальшь. Первые две недели наблюдения склоняли его скорее ко второму варианту, но, по сути, это было слишком неинтересно, чтобы озадачиться всерьез. Джексон приехал не для того, чтобы разгадывать мисс Мартин.
Он не знал, для чего.
С небольшим опозданием из ЭлЭй пригнали арендованный на лето порш, и Бикон-Хиллз разросся чуть ли не вдвое. Мартины, конечно, предоставили бы гостю одну из своих машин, но это казалось Джексону излишним – нет никаких бесплатных одолжений, каждый дополнительный бонус здесь и сейчас означал возможные неудобства при визите Мартинов в Лондон будущим летом.
Джексон не слишком любил сближаться. У него были приятели в Нью-Йорке, пара бывших девушек, но сейчас он бы не всех вспомнил по именам. От них оставались в памяти ракурсы, запахи волос, блеск глаз – и ничего другого. Никто ни в ком не нуждался, во всяком случае, Джексону всегда казалось так. В ответ его часто сравнивали с рептилией, и некоторая доля правды в этом была. Он любил тепло, подолгу мог сидеть неподвижно, чтобы потом изменить положение в пространстве стремительным точным рывком. Пару лет Джексон даже занимался тэквондо, но бросил, как объяснял матери, потому, что «этот способ выражения для меня слишком однообразен». Миссис Уиттмор улыбнулась немного сочувственно и коротко погладила сына по плечу. Ей хочется видеть меня настоящим мужчиной, думал Джексон, не испытывая по этому поводу особо сильных эмоций. Он любил приемных родителей, у него не было никого ближе, но временами казалось, что у него просто нет никого. Никого и ничего. Тогда Джексон вытаскивал из кармана блокнот и принимался рисовать – этот способ самовыражения никогда не был однообразным.
За воскресным ужином миссис Мартин смотрела на гостя немного слишком задумчиво. Джексон, перехватив взгляд, вежливо улыбнулся и похвалил моллюсков, Лидия на мгновение выпустила на лицо какую-то победительную усмешку, послужившую, по всей видимости, для миссис Мартин своеобразным сигналом.
- Джексон, тебе не слишком скучно здесь? Я переживаю, что тебе не хватает общения со сверстниками.
Джексон всю жизнь был уверен, что старшее поколение несколько переоценивает значимость общения со сверстниками, однако массовая культура тоже утверждала, что быть общительным – круто. Общительные более успешны. В среде, к которой принадлежали Уиттморы и Мартины, успешность почиталась высшим из достоинств, а потому Джексон прекрасно, почти гениально умел имитировать общительность.
- Благодарю, миссис Мартин, я в порядке. Я не считаю себя вправе отнимать все свободное время Лидии, тем более время экзаменов, а других знакомых у меня здесь нет. – Интонации его были самую малость вопросительными, не выходя за границы вежливости, Джексон как бы намекал, что каждый факт его ответа вполне очевиден.
Ленора Мартин, однако, услышанным не удовлетворилась.
- Ну что ты, я думаю, твоя скромность чрезмерна.
- В пятницу, - подключилась Лидия, поигрывая бокалом лимонада, - мы с друзьями собираемся сходить отдохнуть. Мы будем рады, если ты к нам присоединишься.
- Это отличная идея, Лидия. Что скажешь, Джексон? – Мистер Мартин так и не поучаствовал в диалоге, однако наблюдал за своими женщинами с улыбкой. Они похожи на райских птиц, подумал Джексон, искрящиеся и очаровательные, настоящие королевы бала, бывшая и будущая, как же это скучно.
- Да, миссис Мартин, вы правы. Спасибо, Лидия. – Джексон улыбнулся чуть смущенно, принимая заботу птиц, слишком навязчивую и эгоистичную, чтобы быть включенной в будущий счет.
Что ж, не самая дурная перспектива. В крайнем случае, ужасный вечер можно будет использовать в новой жизни как пилюлю от тоски по родине.
***
Джексон озирал школьную стоянку из окна порша, ожидая появления Лидии и компании. Приятель на спорткаре явно прибавлял Лидии пару десятков баллов в школьной иерархии – других машин такого класса на парковке не обнаружилось, в основном школьники Бикон-Хилз ездили на седанах разной степени свежести и не самой великой дороговизны, кое-где мелькали универсалы и небольшие внедорожники. С другой стороны, если Джексон все правильно понимал, Лидия в этой самой иерархии и без того занимала верхнюю ступеньку. Успех был для нее и целью, и наградой.
Звонок, почти неслышный из машины, положил начало Великому Пятничному Исходу. Джексон в очередной раз мимоходом порадовался, что в связи с переездом ему было позволено сдать экзамены раньше и избежать столпотворения последних недель перед выпуском, затем вышел из салона и присел на капот. В игре, в которую его втянула Лидия, были негласные правила, довольно простые и вполне известные.
- Привет! – Лидия на секунду коснулась губами его щеки и развернулась к следовавшим за ней подросткам. – Джексон Уиттмор, наш гость. Эллисон Арджент, моя подруга. – Темноволосая девушка, похожая на опасную бритву в плюшевом чехле, обаятельно улыбнулась. – Мои друзья – Дэнни Маккилани, Тайлер Харрис… Стайлз Стилински.
Дэнни, парень в обтягивающей футболке, подчеркивающей хорошо развитую мускулатуру, продлил рукопожатие на мгновение больше необходимого, Тайлер оказался чем-то похож на Эллисон, а третий из парней, не скрывая восторга, обошел машину со всех сторон и только потом добрался до Джексона.
- Какая красотка! – Горячая ладонь Стайлза сжимала крепче и трясла дольше необходимого, но Джексон не почувствовал в этом никакого подтекста, ни одного намека, как будто этот буйный тощий парень в мешковатой зеленой толстовке сразу высказывал все, что приходило ему в голову. – Я Стайлз, приятно познакомиться. Как тебя с твоей тачкой занесло в наше захолустье?
Ему что-то ответил Дэнни, Стайлз рассмеялся, Лидия принялась руководить распределением по машинам – и Джексону почему-то подумалось, что все может быть не так уныло, как ему казалось до того.
Стайлз оказался гордым владельцем одной из самых характерных машин на стоянке, лазурно-голубого джипа, похожего скорее на экспонат музея механической палеонтологии, чем на действующее транспортное средство. Однако в него довольно уверенно погрузились Эллисон с Дэнни, с пятого чиха завелся мотор, слегка подскрипывающая магнитола, фыркнув, запела голосом Клауса Майне – и развалюха довольно бодро рванула вперед. Джексон, краем глаза проследив за тем, чтобы Лидия пристегнулась, ласково тронул педаль газа и последовал за лидером.
Одна из самых забавных автоколонн в мире двигалась слаженно. Стайлз довольно педантично следил за тем, чтобы джип и порш не были случайно разделены светофором, скорость держал ровную – в общем, не отвлекал больше необходимого и не делал совместный путь раздражающим. Лидия взяла на себя роль экскурсовода, и Джексон слушал, не слишком запоминая факты, но пытаясь понять, что у нее за душой. В основном рассказ проходил сквозь банальную призму потребления. Впрочем, заметив, что слушателю неинтересно, Лидия принялась рассказывать о тех, с кем им предстояло провести вечер – оказалось, что Эллисон и Тайлер кузены, Дэнни – шотландец, а Стайлз болен СДВГ, что не мешает ему наравне с остальными входить в лучшую пятерку параллели по успеваемости. Когда джип тормознул на парковке молла, Джексон плавно въехал на соседнее место и пошел открывать дверь Лидии.
- Так! - Стайлз двигался быстро и как-то броуновски, на фоне спокойных и уверенных движений Дэнни и Эллисон слишком выделяясь. – За время пути я пережил предательство и насмешки, невыносимые для человека благородного! Я забыл лица и имена предателей, я не желаю дышать с ними одним воздухом и срочно нуждаюсь в новой команде по боулингу! – Эллисон, не в силах перестать улыбаться, сочувственно погладила Стайлза по плечу, тот отпрыгнул и уставился на нее с гримасой потрясения на лице. – Кто ты, о незнакомая дева, и почему ты прикасаешься ко мне?!
Лидия на мгновение закатила глаза. Джексон поймал мимолетное ощущение – здесь ей в самом деле неплохо, в самом деле незачем притворяться. Неужели это действительно друзья, а не ближайшие соседи по пищевой цепочке?
- Я дарую тебе свое покровительство и место в своей команде, рыцарь, если ты перестанешь так верещать и прыгать. – Красавица поправила рыжий локон, глядя на Стайлза с королевской снисходительностью. – И только попробуй мазать.
Стайлз, изобразив каскад шутовских поклонов, заверил, что не посмеет подвести королеву, и компания наконец-то двинулась. Джексон шел между Лидией и Тайлером, пропуская слова мимо ушей, но впитывая интонации, ощущения, мало-помалу наполняясь легкостью и золотистым ветром, как на летнем солнце наливается соком виноград.
***
В кофейню Джексон и Стайлз ввалились вдвоем – Лидия с Эллисон и Дэнни захотели немедля напасть на какой-то магазин, а Тайлер, глядящий на Лидию, как особо преданный культист на божество, пошел за компанию. Стайлз, вероятно, заметив, что неопределившихся осталось слишком мало, вцепился в Джексона мертвой хваткой и забил эфир таким невероятным количеством слов, что никто не успел возразить до самой точки разбредания. Джексон успел бы, но шопинг привлекал его меньше, чем кофе.
- Так ты останешься здесь до конца лета? – Стайлз отхлебнул слишком большой глоток капучино и вгрызся в сэндвич – настоящее воплощение голода. Джексон вообще не помнил, чтобы сам он когда-то так ел.
- Да, план именно таков.
- А дальше?
- Буду учиться. – было приятно отвечать на вопросы, задаваемые из интереса, а не из вежливости. – На факультете искусства.
- Звучит неплохо. Я вообще не представляю, как это – что-то настолько отвлеченное. – Стайлз взмахнул рукой с сэндвичем, видимо, имея в виду искусство как понятие. – Лидия собирается на математику, но даже это куда более конкретно. С Дэнни все понятно, он с двенадцати собирается на айти, Эл и Тай поедут в Гарвард… - Стайлз прервал монолог ради очередного куска еды, а Джексон задумался, почему новый знакомый рассказывает в первую очередь о друзьях, а не о себе.
- А ты что планируешь?
- Не знаю точно. – Заметив, как удивленно наморщил лоб Джексон, Стайлз снова замахал рукой. – Нет, я отправил документы в чертову тучу колледжей и университетов, на несколько стипендий, но, знаешь, никто из нас, в принципе, не видел ничего, кроме школы, откуда мне знать, кем я хочу стать? Летняя подработка не в счет, чувак, потому что все, что я понял – я точно не хочу выгуливать собак или быть админом интернет-кафе, тем более, кому нужны интернет-кафе во времена повсеместного вайфая и мобильного интернета? Ничем более любопытным подросток в Бикон-Хиллз заниматься не может. Иногда я хочу стать копом, как папа, а иногда нервным калечным врачом, как Хаус, а больше всего – навигатором Энтерпрайза, но набора в академию звездного флота в этом году не объявляли…
Методом проб и ошибок Джексон выяснил, как вклиниться в бесконечный монолог Стайлза, и полтора часа до возвращения остальных пролетели почти незаметно.
Кроме того, Джексон зачем-то составил в голове довольно подробную звездную карту родинок на стайлзовых шее и щеке.
***
Лидия отстегнула ремень, но не спешила выходить из машины.
- Ну как, развеялся?
Джексон посмотрел на нее внимательно и задумчиво. Почему-то за время пути из кофейни домой она снова угасла, стала довольно шаблонной, картонной красоткой, древняя королева, величественная, как кафедральный собор, спряталась до поры.
- Да. У тебя симпатичные друзья.
Лидия усмехнулась – как-то неприятно.
- Самые лучшие, каких можно найти в этом городе.
Джексон пожал плечами. У него, в общем-то, не было никаких, но он подозревал, что не в городе дело.
***
Не залезть ли с планшетом на крышу, подумывал Джексон, когда за окном звучно и знакомо затарахтел мотор.
Лидия уехала то ли на маникюр, то ли куда-то еще, поэтому, когда раздался гудок, Джексон высунулся в окно чуть ли не по пояс и помахал.
- Привет.
- Привет! – Стайлз был так же энергичен и, мм, гиперактивен, как в первую встречу. Казалось, в нем слишком много электричества.
- Лидии нет.
- Вот черт. – Стайлз вроде бы не слишком расстроился. – Вообще это такая игра – застанешь или нет. А ты чем занят?
Джексон уселся на подоконник и свесил ноги вниз, разглядывая мизансцену. Стайлз у джипа, оба какие-то встрепанные, явно не принадлежащие ухоженному палисаднику семейства Мартин.
- Я подумывал порисовать. Есть идеи лучше?
- Раз уж тебя занесло к нам, могу показать всякие местные красоты. Из тех, куда возят на романтические свидания и которые неплохо выглядят на фотографиях.
Джексон задумался. В принципе, он не был фанатом пейзажей, хотя по-настоящему красивые виды вдохновляли. С другой стороны… Размышления заняли не больше пары секунд. Он молча втянулся обратно в дом, усмехнулся озадаченному лицу Стайлза, стремительно бросил в сумку блокнот и карандаши и сбежал вниз, выбив дробь по широкой лестнице.
- Поехали.
Почему-то смешная мысль, что Стайлз позвал его на свидание, почти радовала.
***
Дорога, которую выбрал Стайлз, оказалась настолько каменистой и неровной, что Джексон в принципе сомневался, что какая-то дорога там когда-то была. Видимо, трудности должны предавать встречам местных влюбленных подлинного драматизма и, в итоге, повышать градус романтики до невозможности. Впрочем, Стайлз ехал уверенно, его металлолом тоже не пытался заглохнуть, а когда открылся вид на город с высоты лесистого уступа, Джексон решил, что его задница пострадала не зря.
Бикон-Хиллз был небольшим, отсюда казалось, что лес больше города и не кончается никогда. Ощущение первобытной дикости, одиночества во вселенной отзывалось восторгом и кружило голову. Стайлз с некоторой гордостью следил за выражением лица замершего на краю обрыва Джексона.
- Если бы у тебя были крылья, - Джексон завороженно огладил взглядом границу между воздухом и землей, - я бы столкнул тебя столько раз, сколько нужно, чтобы поймать момент и написать его.
- Странные комплименты в ходу у вас в Нью-Йорке. – Стайлз не был напуган, и Джексон, уже оправившийся от легкого своего помешательства, мысленно поблагодарил за это всех доступных богов. – Если бы у меня были крылья, тебе пришлось бы прежде меня догнать.
Он вытащил и рюкзака бутылку прохладной колы и вскрыл, и еще минут двадцать ничто не нарушало опустившуюся на обрыв доверительную созерцательную тишину. Стайлз пил и, наверное, мечтал. Джексон пил и составлял план.
***
План, учитывая обстоятельства, отвечал нескольким основным критериям: первым являлась неизбежность результата, вторым – пластичность пути к цели. За пару недель Джексон виделся с компанией Лидии несколько раз, то приезжая за ней к школе, то участвуя в совместных развлечениях, и снова и снова замечал то, что приметил в Лидии после боулинга: без Стайлза все они становились пустыми, обычными, блеклыми, словно фонари из витражного стекла, когда догорает свеча внутри.
План шел своим чередом, как и последнее лето в Америке; под фейерверками четвертого июля, яркими всполохами оживившими пустой переулок, Джексон впервые поцеловал Стайлза – по-настоящему боясь быть отверженным и по-настоящему сгорая от счастья в ответных ласках сухих губ, несмелых, но несомненных. Переведя в очередной раз дыхание, Стайлз, чьи глаза ночью казались совсем темными – или они и были такими от расширенных зрачков? – на ощупь вытянул из кармана телефон и что-то коротко наврал Лидии. Джексону было плевать на нее, плевать на волнение Мартинов, Арджентов, что угодно, но Стайлз, понятное дело, не мог поступить иначе. Черт знает, как они добрались до дома шерифа целыми, не приходя в сознание, но следующей картинкой, со смертельной четкостью отпечатавшейся в памяти Джексона, было лицо напротив – с заострившимися как будто скулами, сияющими глазами и темным, пьяным, зеркально отраженным желанием быть еще ближе, ближе, чем это вообще возможно.
Это был не первый секс в жизни Джексона, даже не первый секс с парнем, но ничего другого он в эти часы не помнил. Стайлз не собирался слишком спешить, Стайлз не боялся быть смешным и хотел доставить удовольствие чуть ли не больше, чем получить, и прикосновения, лишенные страха и неловкости, кроме той, которая идет от отсутствия опыта, казались высшим счастьем на свете. Джексон вознесся на вершину мира – и не хотел, не мог оставаться там один.
***
Лидия нехорошо усмехалась, встречая Джексона утром в холле своего дома.
- Молодец. – Джексон, все еще не расплескавший рассветной эйфории, посмотрел удивленно. – Сегодня молодец. Что ты планируешь делать дальше?
Лидия могла поставить себе высший балл – послевкусие счастья выветрилось мгновенно и без следа. Джексона на мгновение охватила болезненная слабость, накатила тошнота. Что за курортный роман, в самом деле? Их будущее лежит по разные стороны океана, было глупо об этом забывать, но помнить не хотелось совершенно.
- Спасибо за заботу, но я как-нибудь разберусь.
Лидия преодолела разделяющие их метры в пять звонких шагов. Вместо шестого – отвесила звонкую, душевную оплеуху, Джексон, все еще не преодолевший одолевающей мути, даже покачнулся.
- Я не забочусь о тебе. Я беспокоюсь за Стайлза! Какого черта ты творишь, идиот?!
Ответная ярость оказалась верным средством – забыв о приступе бессилия, Джексон приблизился к Лидии на расстояние пары дюймов, почти все силы вкладывая в то, чтобы не ударить девушку.
- Не сссмей. – Если Лидия рычала, как гневная львица, голос Джексона походил на шипение взбешенной гюрзы. – Не смей ничего говорить. Не смей портить!
Лидия отступила на шаг, задержав дыхание и сузив глаза. Пожалуй, Джексон никогда не видел ее такой красивой.
- Ты испортишь все сам.
Развернувшись, она ускользнула вверх по лестнице, и Джексону послышались сдавленные всхлипывания за далекой дверью ее комнаты, захлопнувшейся с гулким треском.
***
Дни, солнечные и дождливые, текли друг за другом – слишком быстро, но так сладостно, что нарушать гармонию казалось преступлением. Джексон задавил в себе страх перед будущим и жил одним днем, именно этим, тем, в котором они ехали в джипе на озеро по очередной каменистой дороге, тем, в котором они гоняли на порше по пустому шоссе, каждым - медовым, нереальным и бесценным. Джексон, сколько себя помнил, старался избегать штампов, но рядом со Стайлзом он был готов поверить, что в мире нет больше никого и ничего.
Счастливая пелена спала в день первого большого дождя. Была середина августа, и Стайлз затащил Джексона в какой-то заброшенный дом, жилище привидений из местных страшилок. Они сидели на чердаке, слушая, как стучит ливень по дырявой крыше, и Джексон понял, что тянуть дальше бессмысленно.
- Я уезжаю через неделю. – Видят боги, мало к чему он прикладывал больше сил, чем к тому, чтобы голос его не дрожал на такой короткой фразе.
Стайлз посмотрел немного печально, но все же улыбнулся. Надежда Джексона обойтись малой кровью умерла недоношенной.
- Я тоже выбрал колледж в Лос-Анджелесе. Наверняка мы сможем видеться, пусть и не каждый день, и твой универ будет круче моего в тысячу раз, и тебе…
- Я улетаю в Лондон. Мой универ – в Лондоне.
Ничего не изменилось, дождь продолжал барабанить, крыша не разверзлась – но Джексон словно снова оказался в том уже далеком майском дне, увидел город с высоты обрыва и Стайлза, его глаза, стоп-кадр – как будто он сделал это. Будто столкнул в пропасть единственного человека в своем мире.
Дальше был скандал. Дождь стихал, а в пустом доме стихия набирала обороты, и Джексон, чувствуя снова нарастающую ярость, наслаждался последним подарком лета, горьким, как хина – возможностью испытывать гнев вместо удушающего чувства вины. Стайлз всегда был лучше его, всегда видел глубже.
Через шесть дней Джексон отдал ключи от порша парню из проката в ЭлЭй, совершенно механически прошел паспортный контроль и оторвался от родной земли, теряя неизмеримо больше, чем планировал.
Он прилетел в Калифорнию с пустым сердцем, с пустым сердцем и покидал ее, но ни покоя, с которым он сжился за годы жизни, ни счастья, оказавшегося слишком коротким, он больше не имел; пустота уверенно наступала изнутри и имела все шансы на победу.
Эпилог воспоследует в комментах.
URL записиЗаявка № 3
Название: Стоп-кадр
Виддер: HoneyMonsterNoNo
Автор: Блэ-э-эк...
Бета: -
Рейтинг: PG
Пейринг: Джексон/Стайлз
Жанр: romance
Размер: 3к с небольшим плюсом
Описание: Джексон проводит свое последнее лето в Бикон Хиллс вместе со Стайлзом.
Перед отъездом Джексона в Лондон они ссорятся. И только в Лондоне Джексон понимает, кто ему действительно нужен.
Предупреждения: Инверсия, неоднородность, автор текста валенок, виддер молодец.
Благодарности: HoneyMonsterNoNo - за историю, которая подъела мой мозг, хоть и не сумела без потерь из него вырваться.
читать дальше
Бикон-Хиллз поражал Джексона тишиной. В первые дни после приезда, в конце апреля, он с трудом заставлял себя заснуть без привычного звукового фона за окном. Впрочем, как многие люди, не обремененные необходимостью рано вставать, Джексон довольно скоро перестроился на ночной режим. Ему нравилось заседать ночами на подоконнике, обложившись ноутом и планшетом, обставив рабочее место кофейными чашками и палочками тайских благовоний. Запахи нарушали слишком торжественную атмосферу дома Мартинов и послушно растворялись вместе с ночным туманом.
Мистер Уиттмор с супругой, посадив сына на самолет, отбыли в Лондон – выбирать квартиру и офис, налаживать контакты и обживаться. Джексона в конце августа ожидала Лондонская Школа Искусств, но последнее лето каникул он решил провести на родине: бог весть, когда ему доведется вернуться – и доведется ли. Переезд в Старый свет был выгодным решением для бизнеса Уиттморов, интересным опытом для самого Джексона, но перед таким серьезным шагом хотелось остановиться и оглянуться. Местом остановки после семейного совета и нескольких телефонных переговоров было выбрано семейное гнездо Мартинов, старинных друзей мистера Уиттмора и надежных бизнес-партнеров его конторы.
Дочь мистера и миссис Мартин, Лидия, всегда стремилась контролировать свои эмоции, но приезд Джексона ее очевидно обрадовал. Джексон, знакомый с Лидией с десяти лет и имеющий достаточное представление о ее поведении, какое-то время размышлял, искренняя ли радость светится в ее улыбке – или качественно, умело замаскированная фальшь. Первые две недели наблюдения склоняли его скорее ко второму варианту, но, по сути, это было слишком неинтересно, чтобы озадачиться всерьез. Джексон приехал не для того, чтобы разгадывать мисс Мартин.
Он не знал, для чего.
С небольшим опозданием из ЭлЭй пригнали арендованный на лето порш, и Бикон-Хиллз разросся чуть ли не вдвое. Мартины, конечно, предоставили бы гостю одну из своих машин, но это казалось Джексону излишним – нет никаких бесплатных одолжений, каждый дополнительный бонус здесь и сейчас означал возможные неудобства при визите Мартинов в Лондон будущим летом.
Джексон не слишком любил сближаться. У него были приятели в Нью-Йорке, пара бывших девушек, но сейчас он бы не всех вспомнил по именам. От них оставались в памяти ракурсы, запахи волос, блеск глаз – и ничего другого. Никто ни в ком не нуждался, во всяком случае, Джексону всегда казалось так. В ответ его часто сравнивали с рептилией, и некоторая доля правды в этом была. Он любил тепло, подолгу мог сидеть неподвижно, чтобы потом изменить положение в пространстве стремительным точным рывком. Пару лет Джексон даже занимался тэквондо, но бросил, как объяснял матери, потому, что «этот способ выражения для меня слишком однообразен». Миссис Уиттмор улыбнулась немного сочувственно и коротко погладила сына по плечу. Ей хочется видеть меня настоящим мужчиной, думал Джексон, не испытывая по этому поводу особо сильных эмоций. Он любил приемных родителей, у него не было никого ближе, но временами казалось, что у него просто нет никого. Никого и ничего. Тогда Джексон вытаскивал из кармана блокнот и принимался рисовать – этот способ самовыражения никогда не был однообразным.
За воскресным ужином миссис Мартин смотрела на гостя немного слишком задумчиво. Джексон, перехватив взгляд, вежливо улыбнулся и похвалил моллюсков, Лидия на мгновение выпустила на лицо какую-то победительную усмешку, послужившую, по всей видимости, для миссис Мартин своеобразным сигналом.
- Джексон, тебе не слишком скучно здесь? Я переживаю, что тебе не хватает общения со сверстниками.
Джексон всю жизнь был уверен, что старшее поколение несколько переоценивает значимость общения со сверстниками, однако массовая культура тоже утверждала, что быть общительным – круто. Общительные более успешны. В среде, к которой принадлежали Уиттморы и Мартины, успешность почиталась высшим из достоинств, а потому Джексон прекрасно, почти гениально умел имитировать общительность.
- Благодарю, миссис Мартин, я в порядке. Я не считаю себя вправе отнимать все свободное время Лидии, тем более время экзаменов, а других знакомых у меня здесь нет. – Интонации его были самую малость вопросительными, не выходя за границы вежливости, Джексон как бы намекал, что каждый факт его ответа вполне очевиден.
Ленора Мартин, однако, услышанным не удовлетворилась.
- Ну что ты, я думаю, твоя скромность чрезмерна.
- В пятницу, - подключилась Лидия, поигрывая бокалом лимонада, - мы с друзьями собираемся сходить отдохнуть. Мы будем рады, если ты к нам присоединишься.
- Это отличная идея, Лидия. Что скажешь, Джексон? – Мистер Мартин так и не поучаствовал в диалоге, однако наблюдал за своими женщинами с улыбкой. Они похожи на райских птиц, подумал Джексон, искрящиеся и очаровательные, настоящие королевы бала, бывшая и будущая, как же это скучно.
- Да, миссис Мартин, вы правы. Спасибо, Лидия. – Джексон улыбнулся чуть смущенно, принимая заботу птиц, слишком навязчивую и эгоистичную, чтобы быть включенной в будущий счет.
Что ж, не самая дурная перспектива. В крайнем случае, ужасный вечер можно будет использовать в новой жизни как пилюлю от тоски по родине.
***
Джексон озирал школьную стоянку из окна порша, ожидая появления Лидии и компании. Приятель на спорткаре явно прибавлял Лидии пару десятков баллов в школьной иерархии – других машин такого класса на парковке не обнаружилось, в основном школьники Бикон-Хилз ездили на седанах разной степени свежести и не самой великой дороговизны, кое-где мелькали универсалы и небольшие внедорожники. С другой стороны, если Джексон все правильно понимал, Лидия в этой самой иерархии и без того занимала верхнюю ступеньку. Успех был для нее и целью, и наградой.
Звонок, почти неслышный из машины, положил начало Великому Пятничному Исходу. Джексон в очередной раз мимоходом порадовался, что в связи с переездом ему было позволено сдать экзамены раньше и избежать столпотворения последних недель перед выпуском, затем вышел из салона и присел на капот. В игре, в которую его втянула Лидия, были негласные правила, довольно простые и вполне известные.
- Привет! – Лидия на секунду коснулась губами его щеки и развернулась к следовавшим за ней подросткам. – Джексон Уиттмор, наш гость. Эллисон Арджент, моя подруга. – Темноволосая девушка, похожая на опасную бритву в плюшевом чехле, обаятельно улыбнулась. – Мои друзья – Дэнни Маккилани, Тайлер Харрис… Стайлз Стилински.
Дэнни, парень в обтягивающей футболке, подчеркивающей хорошо развитую мускулатуру, продлил рукопожатие на мгновение больше необходимого, Тайлер оказался чем-то похож на Эллисон, а третий из парней, не скрывая восторга, обошел машину со всех сторон и только потом добрался до Джексона.
- Какая красотка! – Горячая ладонь Стайлза сжимала крепче и трясла дольше необходимого, но Джексон не почувствовал в этом никакого подтекста, ни одного намека, как будто этот буйный тощий парень в мешковатой зеленой толстовке сразу высказывал все, что приходило ему в голову. – Я Стайлз, приятно познакомиться. Как тебя с твоей тачкой занесло в наше захолустье?
Ему что-то ответил Дэнни, Стайлз рассмеялся, Лидия принялась руководить распределением по машинам – и Джексону почему-то подумалось, что все может быть не так уныло, как ему казалось до того.
Стайлз оказался гордым владельцем одной из самых характерных машин на стоянке, лазурно-голубого джипа, похожего скорее на экспонат музея механической палеонтологии, чем на действующее транспортное средство. Однако в него довольно уверенно погрузились Эллисон с Дэнни, с пятого чиха завелся мотор, слегка подскрипывающая магнитола, фыркнув, запела голосом Клауса Майне – и развалюха довольно бодро рванула вперед. Джексон, краем глаза проследив за тем, чтобы Лидия пристегнулась, ласково тронул педаль газа и последовал за лидером.
Одна из самых забавных автоколонн в мире двигалась слаженно. Стайлз довольно педантично следил за тем, чтобы джип и порш не были случайно разделены светофором, скорость держал ровную – в общем, не отвлекал больше необходимого и не делал совместный путь раздражающим. Лидия взяла на себя роль экскурсовода, и Джексон слушал, не слишком запоминая факты, но пытаясь понять, что у нее за душой. В основном рассказ проходил сквозь банальную призму потребления. Впрочем, заметив, что слушателю неинтересно, Лидия принялась рассказывать о тех, с кем им предстояло провести вечер – оказалось, что Эллисон и Тайлер кузены, Дэнни – шотландец, а Стайлз болен СДВГ, что не мешает ему наравне с остальными входить в лучшую пятерку параллели по успеваемости. Когда джип тормознул на парковке молла, Джексон плавно въехал на соседнее место и пошел открывать дверь Лидии.
- Так! - Стайлз двигался быстро и как-то броуновски, на фоне спокойных и уверенных движений Дэнни и Эллисон слишком выделяясь. – За время пути я пережил предательство и насмешки, невыносимые для человека благородного! Я забыл лица и имена предателей, я не желаю дышать с ними одним воздухом и срочно нуждаюсь в новой команде по боулингу! – Эллисон, не в силах перестать улыбаться, сочувственно погладила Стайлза по плечу, тот отпрыгнул и уставился на нее с гримасой потрясения на лице. – Кто ты, о незнакомая дева, и почему ты прикасаешься ко мне?!
Лидия на мгновение закатила глаза. Джексон поймал мимолетное ощущение – здесь ей в самом деле неплохо, в самом деле незачем притворяться. Неужели это действительно друзья, а не ближайшие соседи по пищевой цепочке?
- Я дарую тебе свое покровительство и место в своей команде, рыцарь, если ты перестанешь так верещать и прыгать. – Красавица поправила рыжий локон, глядя на Стайлза с королевской снисходительностью. – И только попробуй мазать.
Стайлз, изобразив каскад шутовских поклонов, заверил, что не посмеет подвести королеву, и компания наконец-то двинулась. Джексон шел между Лидией и Тайлером, пропуская слова мимо ушей, но впитывая интонации, ощущения, мало-помалу наполняясь легкостью и золотистым ветром, как на летнем солнце наливается соком виноград.
***
В кофейню Джексон и Стайлз ввалились вдвоем – Лидия с Эллисон и Дэнни захотели немедля напасть на какой-то магазин, а Тайлер, глядящий на Лидию, как особо преданный культист на божество, пошел за компанию. Стайлз, вероятно, заметив, что неопределившихся осталось слишком мало, вцепился в Джексона мертвой хваткой и забил эфир таким невероятным количеством слов, что никто не успел возразить до самой точки разбредания. Джексон успел бы, но шопинг привлекал его меньше, чем кофе.
- Так ты останешься здесь до конца лета? – Стайлз отхлебнул слишком большой глоток капучино и вгрызся в сэндвич – настоящее воплощение голода. Джексон вообще не помнил, чтобы сам он когда-то так ел.
- Да, план именно таков.
- А дальше?
- Буду учиться. – было приятно отвечать на вопросы, задаваемые из интереса, а не из вежливости. – На факультете искусства.
- Звучит неплохо. Я вообще не представляю, как это – что-то настолько отвлеченное. – Стайлз взмахнул рукой с сэндвичем, видимо, имея в виду искусство как понятие. – Лидия собирается на математику, но даже это куда более конкретно. С Дэнни все понятно, он с двенадцати собирается на айти, Эл и Тай поедут в Гарвард… - Стайлз прервал монолог ради очередного куска еды, а Джексон задумался, почему новый знакомый рассказывает в первую очередь о друзьях, а не о себе.
- А ты что планируешь?
- Не знаю точно. – Заметив, как удивленно наморщил лоб Джексон, Стайлз снова замахал рукой. – Нет, я отправил документы в чертову тучу колледжей и университетов, на несколько стипендий, но, знаешь, никто из нас, в принципе, не видел ничего, кроме школы, откуда мне знать, кем я хочу стать? Летняя подработка не в счет, чувак, потому что все, что я понял – я точно не хочу выгуливать собак или быть админом интернет-кафе, тем более, кому нужны интернет-кафе во времена повсеместного вайфая и мобильного интернета? Ничем более любопытным подросток в Бикон-Хиллз заниматься не может. Иногда я хочу стать копом, как папа, а иногда нервным калечным врачом, как Хаус, а больше всего – навигатором Энтерпрайза, но набора в академию звездного флота в этом году не объявляли…
Методом проб и ошибок Джексон выяснил, как вклиниться в бесконечный монолог Стайлза, и полтора часа до возвращения остальных пролетели почти незаметно.
Кроме того, Джексон зачем-то составил в голове довольно подробную звездную карту родинок на стайлзовых шее и щеке.
***
Лидия отстегнула ремень, но не спешила выходить из машины.
- Ну как, развеялся?
Джексон посмотрел на нее внимательно и задумчиво. Почему-то за время пути из кофейни домой она снова угасла, стала довольно шаблонной, картонной красоткой, древняя королева, величественная, как кафедральный собор, спряталась до поры.
- Да. У тебя симпатичные друзья.
Лидия усмехнулась – как-то неприятно.
- Самые лучшие, каких можно найти в этом городе.
Джексон пожал плечами. У него, в общем-то, не было никаких, но он подозревал, что не в городе дело.
***
Не залезть ли с планшетом на крышу, подумывал Джексон, когда за окном звучно и знакомо затарахтел мотор.
Лидия уехала то ли на маникюр, то ли куда-то еще, поэтому, когда раздался гудок, Джексон высунулся в окно чуть ли не по пояс и помахал.
- Привет.
- Привет! – Стайлз был так же энергичен и, мм, гиперактивен, как в первую встречу. Казалось, в нем слишком много электричества.
- Лидии нет.
- Вот черт. – Стайлз вроде бы не слишком расстроился. – Вообще это такая игра – застанешь или нет. А ты чем занят?
Джексон уселся на подоконник и свесил ноги вниз, разглядывая мизансцену. Стайлз у джипа, оба какие-то встрепанные, явно не принадлежащие ухоженному палисаднику семейства Мартин.
- Я подумывал порисовать. Есть идеи лучше?
- Раз уж тебя занесло к нам, могу показать всякие местные красоты. Из тех, куда возят на романтические свидания и которые неплохо выглядят на фотографиях.
Джексон задумался. В принципе, он не был фанатом пейзажей, хотя по-настоящему красивые виды вдохновляли. С другой стороны… Размышления заняли не больше пары секунд. Он молча втянулся обратно в дом, усмехнулся озадаченному лицу Стайлза, стремительно бросил в сумку блокнот и карандаши и сбежал вниз, выбив дробь по широкой лестнице.
- Поехали.
Почему-то смешная мысль, что Стайлз позвал его на свидание, почти радовала.
***
Дорога, которую выбрал Стайлз, оказалась настолько каменистой и неровной, что Джексон в принципе сомневался, что какая-то дорога там когда-то была. Видимо, трудности должны предавать встречам местных влюбленных подлинного драматизма и, в итоге, повышать градус романтики до невозможности. Впрочем, Стайлз ехал уверенно, его металлолом тоже не пытался заглохнуть, а когда открылся вид на город с высоты лесистого уступа, Джексон решил, что его задница пострадала не зря.
Бикон-Хиллз был небольшим, отсюда казалось, что лес больше города и не кончается никогда. Ощущение первобытной дикости, одиночества во вселенной отзывалось восторгом и кружило голову. Стайлз с некоторой гордостью следил за выражением лица замершего на краю обрыва Джексона.
- Если бы у тебя были крылья, - Джексон завороженно огладил взглядом границу между воздухом и землей, - я бы столкнул тебя столько раз, сколько нужно, чтобы поймать момент и написать его.
- Странные комплименты в ходу у вас в Нью-Йорке. – Стайлз не был напуган, и Джексон, уже оправившийся от легкого своего помешательства, мысленно поблагодарил за это всех доступных богов. – Если бы у меня были крылья, тебе пришлось бы прежде меня догнать.
Он вытащил и рюкзака бутылку прохладной колы и вскрыл, и еще минут двадцать ничто не нарушало опустившуюся на обрыв доверительную созерцательную тишину. Стайлз пил и, наверное, мечтал. Джексон пил и составлял план.
***
План, учитывая обстоятельства, отвечал нескольким основным критериям: первым являлась неизбежность результата, вторым – пластичность пути к цели. За пару недель Джексон виделся с компанией Лидии несколько раз, то приезжая за ней к школе, то участвуя в совместных развлечениях, и снова и снова замечал то, что приметил в Лидии после боулинга: без Стайлза все они становились пустыми, обычными, блеклыми, словно фонари из витражного стекла, когда догорает свеча внутри.
План шел своим чередом, как и последнее лето в Америке; под фейерверками четвертого июля, яркими всполохами оживившими пустой переулок, Джексон впервые поцеловал Стайлза – по-настоящему боясь быть отверженным и по-настоящему сгорая от счастья в ответных ласках сухих губ, несмелых, но несомненных. Переведя в очередной раз дыхание, Стайлз, чьи глаза ночью казались совсем темными – или они и были такими от расширенных зрачков? – на ощупь вытянул из кармана телефон и что-то коротко наврал Лидии. Джексону было плевать на нее, плевать на волнение Мартинов, Арджентов, что угодно, но Стайлз, понятное дело, не мог поступить иначе. Черт знает, как они добрались до дома шерифа целыми, не приходя в сознание, но следующей картинкой, со смертельной четкостью отпечатавшейся в памяти Джексона, было лицо напротив – с заострившимися как будто скулами, сияющими глазами и темным, пьяным, зеркально отраженным желанием быть еще ближе, ближе, чем это вообще возможно.
Это был не первый секс в жизни Джексона, даже не первый секс с парнем, но ничего другого он в эти часы не помнил. Стайлз не собирался слишком спешить, Стайлз не боялся быть смешным и хотел доставить удовольствие чуть ли не больше, чем получить, и прикосновения, лишенные страха и неловкости, кроме той, которая идет от отсутствия опыта, казались высшим счастьем на свете. Джексон вознесся на вершину мира – и не хотел, не мог оставаться там один.
***
Лидия нехорошо усмехалась, встречая Джексона утром в холле своего дома.
- Молодец. – Джексон, все еще не расплескавший рассветной эйфории, посмотрел удивленно. – Сегодня молодец. Что ты планируешь делать дальше?
Лидия могла поставить себе высший балл – послевкусие счастья выветрилось мгновенно и без следа. Джексона на мгновение охватила болезненная слабость, накатила тошнота. Что за курортный роман, в самом деле? Их будущее лежит по разные стороны океана, было глупо об этом забывать, но помнить не хотелось совершенно.
- Спасибо за заботу, но я как-нибудь разберусь.
Лидия преодолела разделяющие их метры в пять звонких шагов. Вместо шестого – отвесила звонкую, душевную оплеуху, Джексон, все еще не преодолевший одолевающей мути, даже покачнулся.
- Я не забочусь о тебе. Я беспокоюсь за Стайлза! Какого черта ты творишь, идиот?!
Ответная ярость оказалась верным средством – забыв о приступе бессилия, Джексон приблизился к Лидии на расстояние пары дюймов, почти все силы вкладывая в то, чтобы не ударить девушку.
- Не сссмей. – Если Лидия рычала, как гневная львица, голос Джексона походил на шипение взбешенной гюрзы. – Не смей ничего говорить. Не смей портить!
Лидия отступила на шаг, задержав дыхание и сузив глаза. Пожалуй, Джексон никогда не видел ее такой красивой.
- Ты испортишь все сам.
Развернувшись, она ускользнула вверх по лестнице, и Джексону послышались сдавленные всхлипывания за далекой дверью ее комнаты, захлопнувшейся с гулким треском.
***
Дни, солнечные и дождливые, текли друг за другом – слишком быстро, но так сладостно, что нарушать гармонию казалось преступлением. Джексон задавил в себе страх перед будущим и жил одним днем, именно этим, тем, в котором они ехали в джипе на озеро по очередной каменистой дороге, тем, в котором они гоняли на порше по пустому шоссе, каждым - медовым, нереальным и бесценным. Джексон, сколько себя помнил, старался избегать штампов, но рядом со Стайлзом он был готов поверить, что в мире нет больше никого и ничего.
Счастливая пелена спала в день первого большого дождя. Была середина августа, и Стайлз затащил Джексона в какой-то заброшенный дом, жилище привидений из местных страшилок. Они сидели на чердаке, слушая, как стучит ливень по дырявой крыше, и Джексон понял, что тянуть дальше бессмысленно.
- Я уезжаю через неделю. – Видят боги, мало к чему он прикладывал больше сил, чем к тому, чтобы голос его не дрожал на такой короткой фразе.
Стайлз посмотрел немного печально, но все же улыбнулся. Надежда Джексона обойтись малой кровью умерла недоношенной.
- Я тоже выбрал колледж в Лос-Анджелесе. Наверняка мы сможем видеться, пусть и не каждый день, и твой универ будет круче моего в тысячу раз, и тебе…
- Я улетаю в Лондон. Мой универ – в Лондоне.
Ничего не изменилось, дождь продолжал барабанить, крыша не разверзлась – но Джексон словно снова оказался в том уже далеком майском дне, увидел город с высоты обрыва и Стайлза, его глаза, стоп-кадр – как будто он сделал это. Будто столкнул в пропасть единственного человека в своем мире.
Дальше был скандал. Дождь стихал, а в пустом доме стихия набирала обороты, и Джексон, чувствуя снова нарастающую ярость, наслаждался последним подарком лета, горьким, как хина – возможностью испытывать гнев вместо удушающего чувства вины. Стайлз всегда был лучше его, всегда видел глубже.
Через шесть дней Джексон отдал ключи от порша парню из проката в ЭлЭй, совершенно механически прошел паспортный контроль и оторвался от родной земли, теряя неизмеримо больше, чем планировал.
Он прилетел в Калифорнию с пустым сердцем, с пустым сердцем и покидал ее, но ни покоя, с которым он сжился за годы жизни, ни счастья, оказавшегося слишком коротким, он больше не имел; пустота уверенно наступала изнутри и имела все шансы на победу.
Эпилог воспоследует в комментах.
-
-
16.08.2013 в 21:36Мать уже пыталась отправить его к психотерапевту, но в этом толку было еще меньше, какое-то отрицательное значение; мать переживала за Джексона, отец тоже, но он все еще не выплыл, до сих пор никак не мог вдохнуть. Самоубийство, впрочем, не имело смысла только так же – все, на что хватало его сил, было отчаянной борьбой с последним шагом пустоты. Каждый вечер Джексон, оседлав новенький байк, добирался до воды и смотрел в нее, ища равновесие не в медитации, но в ритуале. Гладкая спина реки, отражающая свет поверхностью и не пускающая его в глубину, по непонятным причинам дарила ему надежду. Когда-нибудь жизнь продолжится, не так ли?
Телефон зазвонил, и Джексон принял звонок, не отрывая взгляда от воды. Мать часто звонила ему, боясь потерять во все еще непривычном городе, и он по мере сил с уважением относился к этому.
- Да.
- Знаешь, - с первым же звуком Джексона словно прошибло током. – Знаешь, сегодня годовщина смерти моей мамы. Я вернулся с кладбища, и… - Удары продолжались и продолжались. Он захлебывался воздухом, а перед глазами хрестоматийно проносилась вся жизнь, все три месяца его жизни. – И понял, что, когда любимые люди уходят навсегда, без вариантов – это куда хуже, чем если они просто куда-то сваливают, потому что…
- К черту. – Джексон не узнал свой голос, хотя сейчас он не узнал бы и английского алфавита, набранного таймсом. – К дьяволу. Это выше моих сил. Стайлз, ты ведь встретишь меня с самолета?
The end.